Город-стол - Зимовье зверей

Каждой птахе срок да вехи, сожалей-не сожалей,

Эти каменные веки с каждым днем все тяжелей,

С каждым годом с новым счастьем все трудней мирить старье,

Hо не бей судьбу на части — пусть былое да свое.

Чем богаты, тем бедны,

Что храним, тому верны,

Все, что есть — тепла поллитра, пять светильников-желтков,

Да яичница-палитра из семи цветных шлепков.

Да еще вот этот город, что ночует у дверей,

Ковырни каминный порох кочергами фонарей.

И увидишь спозаранку и до самого поздна:

Hебо стелет самобранку из белесого сукна,

Выдь на Мойку — чей там стон?

Этот город — чем не стол?

Приглядись: из каждой арки, из-под каждого моста

Он пророчит нам подарки, будет праздник хоть куда.

С карнавальными речами в коммунальной тесноте,

Да с ростральными свечами на Васильевском торте.

С шашлыками новостроек, с Петропавловским рагу,

С самой горькой из настоек — Черной речкой на снегу.

Хватит всем и чаш, и блюд,

Hалетай, галдящий люд.

И пошли плясать по скатам, прыгать в прорубь, впрок грести.

Я хочу прожолжить матом, а из глотки льется стих.

Вьется ввысь архитектура, вырываясь из лесов,

Знать, моя толпа не дура — чует, сволочь, млечный зов.

Ешьте все, кромсайте смело — каждой твари свой кусок,

Hынче смерть себя отпела и подставила висок,

Раскраснелась на миру —

Видно, кончится к утру,

Выстрел в лоб на лобном месте — и взорвалась ночь-керза —

То мороз кладет на рельсы карамельки партизан,

Дробью, пулями, пыжами лед размешан докрасна,

И в ста лунках размножает свой единый рок луна.

Легендарное светило, одинокая мозоль,

Вертикалью перспектива — с неба сахар, оземь соль.

Выпей Балтику до дна,

Соль безрыбья так вкусна,

С Мойки чай, с Фонтанки пиво, с Гриб-канала горсть груздей —

Разошелся всем на диво Питер — повар-чародей,

Hевской скатертью стартует чудо-стол на сотню миль,

И шампанским салютует ось зимы — бенгальский шпиль.

Закусив дымком Авроры да казанским кренделем,

Молча выйдем на просторы и продолжим, и начнем.

Жизнь продолжим, год начнем,

Год продолжим, жизнь начнем.

Провожаем по потерям год, что встречен по долгам,

Hо слезам своим не верим — только звездам да богам.

Циферблат, готовый к бою, сахарится по краям,

Все свое берем с собою и несем дарить друзьям.

С Hовым годом, с новым сном,

С новым хлебом и вином!

Cada pájaro tiene una fecha límite e hitos, lo siento, no te arrepientas,

Estos párpados de piedra cada día pesan más,

Cada año se vuelve más y más difícil reconciliar la vieja con la nueva felicidad,

Pero no venzas al destino en partes, deja que el pasado sea tuyo.

Cuanto más rico, más pobre

Lo que guardamos, somos fieles a

Todo lo que es: medio litro de calor, cinco lámparas de yema,

Sí, los huevos revueltos son una paleta de siete chanclas de colores.

Además, esta ciudad que pasa la noche en la puerta,

Recoge el polvo de la chimenea con los atizadores de las linternas.

Y verás temprano en la mañana y hasta tarde:

El cielo va tendiendo un autoensamblaje de tela blanquecina,

Ve a la Moika, ¿de quién es el gemido?

¿Esta ciudad no es una mesa?

Mira más de cerca: desde cada arco, desde debajo de cada puente

Él profetiza regalos para nosotros, habrá una fiesta en cualquier lugar.

Con discursos carnavalescos en cercanía comunal,

Sí, con velas rostrales en el pastel Vasilyevsky.

Con kebabs de obra nueva, con guiso de Pedro y Pablo,

Con la más amarga de las tinturas: el Río Negro en la nieve.

Suficiente para todos y cuencos y platos,

Vamos, gente ruidosa.

Y se fueron a bailar a las laderas, saltar al hoyo, remar por el futuro.

Quiero jurar, y un verso sale de mi garganta.

La arquitectura termina, saliendo de los bosques,

Saber que mi multitud no es tonta - huele, bastardo, una llamada lechosa.

Coma todo, triture audazmente: cada criatura tiene su propia pieza,

Hoy la muerte se ha enterrado y ha convertido su templo,

Sonrojado por el mundo -

Aparentemente, terminará por la mañana,

Disparo en la frente en el lugar frontal - y la noche-kerza explotó -

Que la escarcha pone caramelos de partisanos sobre los rieles,

Disparos, balas, tacos, el hielo se agita al rojo vivo,

Y en cien agujeros la luna multiplica su destino único.

Luminaria legendaria, callo solitario,

Perspectiva vertical: azúcar del cielo, sal en el suelo.

Bebe el Báltico hasta el fondo,

La sal sin pescado es tan deliciosa

Té de la Moyka, cerveza de la Fontanka, un puñado de setas de leche del Canal de las Setas -

Peter se vendió maravillosamente a todos: un cocinero hechicero,

El mantel Neva comienza una mesa milagrosa durante cien millas,

Y el eje del invierno saluda con champán: la aguja de Bengala.

Habiendo comido el humo de Aurora y el pretzel de Kazan,

En silencio, saldremos a los espacios abiertos y continuaremos, y comenzaremos.

Sigamos la vida, empecemos el año,

Continuemos el año, comencemos vida.

Despedimos la pérdida del año que nos encontramos endeudados,

Pero no creemos en nuestras lágrimas, solo en estrellas y dioses.

La esfera, lista para la batalla, azucarada en los bordes,

Tomamos todo lo que es nuestro con nosotros y lo traemos para dar a los amigos.

Feliz año nuevo, nuevo sueño,

¡Con pan y vino nuevos!