Песня-сказка - Владимир Высоцкий

На краю края земли, где небо ясное

Как бы вроде даже сходит за кордон,

На горе стояло здание ужасное,

Издаля напоминавшее ООН.

Всё сверкает как зарница —

Красота!

Но только вот

В этом здании царица

В заточении живёт.

И Кащей Бессмертный грубую животную

Это здание поставил охранять,

Но по-своему несчастное и кроткое,

Может, было то животное — как знать!

От большой тоски по маме

Вечно чудище в слезах —

Хоть оно с семью главами,

О пятнадцати глазах.

Сам Кащей (он мог бы раньше — врукопашную)

От любви к царице высох и увял —

И cтал по-своему несчастным старикашкою.

Ну, а зверь его к царице не пускал.

«Пропусти меня, чего там.

Я ж от страсти трепещу!..» —

«Хоть снимай меня с работы —

Ни за что не пропущу!»

Добрый молодец Иван решил попасть туда:

Мол видали мы кащеев, так-растак!

Он всё время: где чего — так сразу шасть туда,

Он по-своему несчастный был — дурак!

То ли выпь захохотала,

То ли филин заикал…

На душе тоскливо стало

У Ивана-дурака.

Началися его подвиги напрасные,

С баб-ягами никчемушная борьба…

Тоже ведь она по-своему несчастная,

Эта самая лесная голытьба.

Скольких ведьмочков пришибнул!

Двух молоденьких, в соку,

Как увидел утром — всхлипнул:

Жалко стало, дураку!

Но, однако же, приблизился, дремотное

Состоянье превозмог своё Иван, —

В уголку лежало бедное животное,

Все главы свои склонившее в фонтан.

Тут Иван к нему сигает,

Рубит голову спеша

И к Кащею подступает,

Кладенцом своим маша.

И грозит он старику двухтыщелетнему:

«Щас, — говорит, — бороду-то мигом обстригу!

Так умри ты, сгинь, Кащей!»

А тот в ответ ему:

«Я бы — рад, но я бессмертный — не могу!»

Но Иван себя не помнит:

«Ах ты, гнусный фабрикант!

Вон настроил сколько комнат!

Девку спрятал, интриган!

Я закончу дело, взявши обязательство!.."

И от этих-то неслыханных речей

Умер сам Кащей, без всякого вмешательства, —

Он неграмотный, отсталый был Кащей.

А Иван, от гнева красный,

Пнул Кащея, плюнул в пол

И к по-своему несчастной

Бедной узнице вошёл.

<27 июня 1967 года>

En el borde de la tierra, donde el cielo está despejado

Como si incluso pareciera ir más allá del cordón,

Un edificio terrible estaba en la montaña,

Desde la distancia, recuerda a la ONU.

Todo brilla como un relámpago -

¡La belleza!

pero solo aquí

En este edificio la reina

Vive en cautiverio.

Y Kashchei el Inmortal un animal rudo

Este edificio estaba custodiado

pero a su manera infeliz y manso,

Tal vez fue ese animal, ¡quién sabe!

De gran añoranza por mamá

Por siempre un monstruo en lágrimas -

Aunque tiene siete capítulos,

Unos quince ojos.

El propio Kashchei (podría haber hecho un combate cuerpo a cuerpo antes)

Del amor a la reina se secó y se marchitó -

Y se convirtió en un anciano desafortunado a su manera.

Bueno, la bestia no lo dejó ir a la reina.

“Déjame ir, ¿qué hay ahí?

¡Estoy temblando de pasión!.. "-

"Incluso sacarme del trabajo -

¡No me lo perderé por nada!".

El buen compañero Iván decidió llegar allí:

¡Dicen que vimos a Kashcheev, so-rastak!

Él está todo el tiempo: dónde hay algo, así que inmediatamente ve allí,

Era infeliz a su manera: ¡un tonto!

O el avetoro se reía,

Si el búho tartamudeó ...

se puso triste en mi alma

Iván el Loco.

Sus trabajos comenzaron en vano,

Pelea inútil con Bab-Yagas...

Ella también es infeliz a su manera.

Este es el lugar más boscoso.

¡Cuántas brujas mató!

Dos jóvenes, en jugo,

Cuando lo vi en la mañana, sollocé:

¡Es una pena, tonto!

Pero, sin embargo, se acercó, somnoliento

Iván superó su condición, -

En la esquina yacía un pobre animal,

Todas sus cabezas se inclinaron hacia la fuente.

Aquí Iván salta hacia él,

Se corta la cabeza a toda prisa

y se acerca a Kashchei,

Masha con su tesorero.

Y amenaza al hombre de dos mil años:

“Ahora mismo”, dice, “¡me cortaré la barba en un instante!

¡Así que muere tú, perece, Kashchei!

Y él le respondió:

"Me alegraría, pero soy inmortal, ¡no puedo!"

Pero Iván no se recuerda a sí mismo:

“¡Oh, vil fabricante!

¡Vaughn instaló cuántas habitaciones!

¡Escondió a la niña, intrigante!

¡Terminaré el trabajo comprometiéndome!..."

Y de estos discursos inauditos

Kashchei mismo murió, sin ninguna intervención, -

Era analfabeto, atrasado era Kashchei.

E Iván, rojo de ira,

Pateó a Kashchei, escupió en el suelo

Y a los desafortunados a su manera

El pobre prisionero entró.

<27 de junio de 1967>