Про Афганистан - Михаил Круг

А мне так не хочется долго глядеть на этот чужой горизонт,

Палящее солнце зашло за мечеть, в Россию уехал Кобзон.

Он пел нам Высоцкого и поправлял свой, потом облитый, парик,

А мы подпевали: "Когда ты упал со скал, я заплакал, старик..."

Как редко бывают такие часы, когда пуля песню не бьёт.

Но раны за них не успеют остыть, и вечером снова в поход.

А я после боя заплакал, не смог, и руки тряслись прикурить:

Я видел, как витькины в цинковый гроб останки несли хоронить.

А там, у развилки примята трава, и в ней муравейник патрон.

Колюха, земляк, буйная голова, душманов лепил, как ворон.

Но глупая пуля пробила висок, и Колька кивнул головой,

А мать ведь просила: "Николка, сынок, скажи, что вернёшься живой!"

В Афгане сегодня хорошая весть: приказ вышел, скоро домой,

Но сердце останется мысленно здесь, и радости нет, что живой.

Приеду я в Тверь из афганских полей, здесь дома тепло и светло,

И только открою знакомую дверь, скажу: "Мам, тебе повезло!"

Y no quiero mirar este horizonte extraño por mucho tiempo,

El sol abrasador se fue detrás de la mezquita, Kobzon se fue a Rusia.

Nos cantó Vysotsky y se alisó la peluca, que luego se empapó,

Y cantábamos: "Cuando te caíste de las rocas, lloré, viejo..."

Qué raras son esas horas en que una bala no golpea una canción.

Pero las heridas para ellos no tendrán tiempo de enfriarse, y por la noche volverán a hacer una caminata.

Y después de la pelea lloré, no pude, y me temblaban las manos para encender un cigarro:

Vi cómo los Vitkins llevaron los restos a un ataúd de zinc para enterrarlos.

Y allí, en la bifurcación, la hierba estaba aplastada, y había un hormiguero en ella.

Kolyukha, compatriota, cabeza violenta, dushmans esculpidos como un cuervo.

Pero una bala estúpida atravesó su sien, y Kolka asintió con la cabeza,

Y la madre, después de todo, preguntó: "¡Nikolka, hijo, dime que volverás vivo!"

Hoy hay buenas noticias en Afganistán: la orden se ha ido, pronto a casa,

Pero el corazón permanecerá mentalmente aquí, y no hay alegría de que esté vivo.

Vendré a Tver desde los campos afganos, aquí es cálido y ligero en casa,

Y tan pronto como abra la puerta familiar, diré: "¡Mamá, tienes suerte!"