Посвящение Ю. Кукину - Александр Розенбаум

Ноябрь.

Чтоб от лимана не шмонал нас ветер,

Мы собрались на сход у зятя тети Бети.

Сэмэн собрал, как на пожар,

Кричал, что Кукин — юбиляр

И надо с «мамы"отослать ему приветик.

И вот на случай предстоящей коронации

Сэмэн решил произвести экспроприацию,

Все средства от которой он

Отдаст на мрамор и бетон,

Чтоб Юре с Дюком рядом на века остаться.

И в тот же вечер всколыхнулась вся Одесса,

И фраер Костя не пошел в свою Пересыпь,

И город взят был на «гоп-стоп»,

И ГубЧК не дул в свисток,

Поскольку к Кукину имел он интересы.

Энтузиазм был такой, что дай вам Боже!

Сэмэн кричал: «Братва, давай, кто сколько может!»

Привоз был гордый, точно мэр,

Поскольку шорник из Бендер

На трех коней отдал упряжь из чистой кожи.

Рвались у всех у нас от камушков карманы,

Не купишь мрамора на Юрины «Туманы».

Хотя сказал седой еврей,

Что Кукин выстроит скорей

На те «Туманы"себе памятник желанный.

Но, Боже мой, ведь мы о нем имеем память,

И коль мешает жить Париж — пусть будет с нами.

Уверен Юра, может быть:

На Молдаванке есть, что пить,

И есть, что есть, так приезжай — с тобою станет!

Noviembre.

Para que el viento no nos lleve lejos de la ría,

Nos reunimos para una reunión en el yerno de tía Betya.

Semen recogido, como en llamas,

Gritó que Kukin era el héroe del día.

Y necesitas enviarle saludos de "mamá".

Y en caso de la próxima coronación

Samen decidió expropiar

Todos los fondos de los que

dará al mármol y al cemento,

Para que Yura y Duke permanezcan juntos para siempre.

Y en la misma noche, todo Odessa se agitó,

Y fraer Kostya no fue a su Peresyp,

Y la ciudad fue llevada al "gop-stop",

Y GubChK no hizo sonar el silbato,

Porque tenía intereses en Kukin.

¡El entusiasmo era tal que Dios no lo quiera!

Semen gritó: "¡Hermanos, vamos, tanto como puedan!"

Privoz estaba orgulloso, como un alcalde,

Desde el guarnicionero de Bender

Para tres caballos dio arneses hechos de cuero puro.

A todos nos arrancaron los bolsillos de guijarros,

No puedes comprar mármol en "Nieblas" de Yurina.

Aunque el judío canoso dijo:

Lo que Kukin construirá pronto

En esas "Nieblas" un monumento de bienvenida a sí mismo.

Pero, Dios mío, tenemos un recuerdo de él,

Y si París interfiere en la vida, que sea con nosotros.

Estoy seguro de que Yura, tal vez:

Hay algo para beber en Moldavanka,

Y hay lo que es, así que ven, ¡se convertirá contigo!