Лаки - Александр Розенбаум

Тёплый вечер входил в тишину Комарова,

И не ново нам было встречать его врозь.

Я тебе постелил мягкий лапник еловый

И земли бросил тёплую горсть.

Будут сосны шуметь, ветер дунет с залива,

Где ты белой стрелой белых чаек гонял.

И я помню твой смех — он всегда был счастливым,

Ведь ни в чём ты отказа не знал.

Беспокойный встревожит сон —

Не всегда безмятежна жизнь.

Я проснусь — ты в моё лицо

Тёплым носом своим уткнись.

Как сбежать мне от дикой, негаснущей боли

И куда, если в круге мирском — пустота?

Боже, как я любил, возвращаясь с гастролей,

Встретить белый пропеллер хвоста.

А ты однажды мне рассказал,

Что наступит чудесный миг,

И разбудит мои глаза

Твой шершавый лизун-язык.

Знает Бог лишь один, как мы весело жили,

Целовались и дрались в высокой траве.

Я хотел, чтоб ты спел у меня на могиле,

А так вышло, я взвыл на твоей.

Una cálida tarde entró en el silencio de Komarov,

Y no era nuevo para nosotros conocerlo aparte.

Puse una rama de abeto suave para ti

Y arrojó un puñado tibio de tierra.

Los pinos susurrarán, el viento soplará desde la bahía,

Donde conducías gaviotas blancas con una flecha blanca.

Y recuerdo tu risa - siempre fue feliz,

Después de todo, no conocías una negativa en nada.

Inquieto perturbará el sueño -

La vida no siempre es serena.

Me despierto - tu en mi cara

Entierra tu cálida nariz.

¿Cómo puedo escapar del dolor salvaje e inextinguible?

¿Y dónde, si hay vacío en el círculo del mundo?

Dios, como amaba, volviendo de la gira,

Conoce la hélice de cola blanca.

Y una vez me dijiste

Que maravilloso momento vendrá

Y despierta mis ojos

Tu áspera lengua viscosa.

Sólo Dios sabe cómo vivíamos felices,

Se besaron y pelearon en la hierba alta.

Quería que cantaras sobre mi tumba,

Y así sucedió, le aullé a la tuya.