Мы едем, чтобы победить - Бивни

Километры — гады, гады — годы,

Дорога даст ответ, кто ты таков.

Фанат — бродяга по своей природе,

Как симбиоз эстетов и бойцов.

На всё забито!

На выезд, Питер!

Стрела Зенита на груди —

Мы едем, чтобы победить!!!

Пусть не всегда и всюду интересно,

И пусть не всё проходит на ура.

А за окном — опять чужая местность,

А сверху злые невские ветра.

На всё забито!

На выезд, Питер!

Стрела Зенита на груди —

Мы едем, чтобы победить!!!

Долгая ночь, лишенная страсти,

Свет фонарей убаюкан и прост.

А ветер, как сфинкс — ко всему безучастный —

Всю ночь сторожит заснеженный мост.

Крошит пурга, как в кармане печенье,

Петровский молчит, окольцованный льдом.

Я не нахожу кайфа в этом движеньи,

Когда зимние дни пойдут чередой.

Но будет март и взорвётся Петровский,

И мощное «Питер!"в ушах гремит.

Наш мощный старт — мы порвём этот Moscow,

Но будет март — я рвану на Зенит!

Los kilómetros son cabrones, los cabrones son años,

El camino responderá quién eres.

Un hincha es un vagabundo por naturaleza,

Como una simbiosis de estetas y luchadores.

¡Todo está empacado!

¡Fuera, Pedro!

Flecha de Zenith en el pecho -

¡¡¡Vamos a ganar!!!

Que no siempre y en todas partes sea interesante,

Y que no todo se vaya con un estallido.

Y fuera de la ventana - de nuevo un lugar extraño,

Y desde arriba los malvados vientos de Neva.

¡Todo está empacado!

¡Fuera, Pedro!

Flecha de Zenith en el pecho -

¡¡¡Vamos a ganar!!!

Larga noche sin pasión

La luz de los faroles es arrulladora y sencilla.

Y el viento, como una esfinge -indiferente a todo-

Un puente cubierto de nieve vigila toda la noche.

Una ventisca se desmorona como galletas en un bolsillo,

Petrovsky está en silencio, rodeado de hielo.

No encuentro alto en este movimiento,

Cuando pasan los días de invierno.

Pero habrá marzo y explotará Petrovski,

Y el poderoso "¡Peter!" resuena en mis oídos.

Nuestro poderoso comienzo: desgarraremos este Moscú,

Pero habrá marzo: ¡correré a Zenith!