Памяти Бродского - Андрей Макаревич, Группа «Папоротник»

Снег замел пороги и дороги,

Снег ложится, и не надо слов,

А по телевизору — «Итоги»,

На экране — бравый Киселев.

Он — привычный гость в любой квартире,

И хотите вы того иль нет,

Вам расскажут, что творится в мире

И уж перво-наперво в стране.

Что народ, уставший от обмана,

Демократам завтра скажет «нет»,

И народу мил теперь Зюганов

И его партийный комитет,

И что Ельцин посетил студентов,

Добиваясь только одного:

Чтобы, выбирая президента,

Помнили студенты про него.

И что Явлинский лаялся с Гайдаром,

Явной беспринципностью греша,

И что сказал об этом в кулуарах

Жириновский, добрая душа,

И параграф, в обсужденьи коего

Снова встал парламент на дыбы,

И рабочий путь Егора Строева,

Человека непростой судьбы,

И, парад закончив идиотский,

Складывая папки и спеша,

На прощанье фраза: «Умер Бродский.

Сердце.

Похоронят в США».

La nieve cubrió los umbrales y los caminos,

La nieve cae, y no se necesitan palabras,

Y en la televisión - "Resultados",

En la pantalla está el gallardo Kiselev.

Es un huésped familiar en cualquier departamento,

Y te guste o no,

Se le dirá lo que está pasando en el mundo

Y ante todo en el campo.

Que el pueblo, cansado de engaños,

Los demócratas dirán "no" mañana

Y ahora Zyuganov es querido por la gente.

Y su comité de partido,

Y que Yeltsin visitó a los estudiantes,

Logrando solo uno:

Para que al elegir un presidente,

Los estudiantes lo recuerdan.

Y que Yavlinsky ladró con Gaidar,

Pecar con evidente falta de escrúpulos,

¿Y qué dijo al respecto al margen?

Zhirinovsky, alma bondadosa,

Y el párrafo, en cuya discusión

El parlamento se levantó de nuevo,

Y el camino de trabajo de Yegor Stroev,

Un hombre de destino difícil

Y, habiendo terminado el desfile idiota,

Doblando carpetas y apurando

Al despedirse, la frase: “Brodsky murió.

Un corazón.

Enterrado en los Estados Unidos".