Аббат Джон - Woodscream

— В ней дух кошки злой, в ней бес, в ней грех,

Казнить её — на костер!

Колдунью сжечь!

Но не при всех —

Бунтует чернь до сих пор.

В глухом дворе монастыря

Звон кандалов слышишь ты.

Искусны те, что суд творят —

В ней ни следа красоты.

— Госпожа моя, удобно ль вам

Кормить огонь на кресте?

Дано прозреть еретикам —

К прискорбью, вы не из тех…

Еще тепла была зола,

Как вырос вмиг из углей

Терновый куст, и кровь текла

С его шипов и ветвей.

C небес раздался трубный глас:

— Не Господом ли ты мнил себя, Джон?

Ты погубил одну из нас,

Молись, ничтожный поп, — твой жребий предрешён!

— Проклятый куст — срубить его,

Не слушать бесовских чёрных слов.

— Но мы не слышим ничего,

Простите нас, аббат, но нет вокруг кустов.

Идешь ты, головой поник,

Ты ангела убил, сжёг на костре,

Скрывает ряса гнёт вериг,

Безжалостны глаза икон на алтаре.

В ту ночь от молний вспыхнул храм —

Гроза, переполох, все на ногах.

— Отец наш Джон остался там,

Но прочие спаслись, — сказал седой монах.

- Hay un espíritu maligno de un gato en ella, un demonio en ella, pecado en ella,

Ejecutarla - ¡en la hoguera!

¡Quemen a la bruja!

Pero no para todos -

La mafia sigue rebelándose.

En el patio sordo del monasterio

Oyes el sonido de los grilletes.

Diestros son los que ejecutan juicio,

No hay rastro de belleza en ella.

- Mi señora, le conviene

¿Alimentar el fuego en la cruz?

Se da para ver a los herejes -

Desafortunadamente, usted no es uno de esos...

Ash todavía estaba caliente

Cómo creció en un instante de las brasas

Arbusto de espinas y sangre fluyó

De sus espinas y ramas.

Una trompeta sonó desde el cielo:

— ¿No te imaginabas ser el Señor, Juan?

Mataste a uno de nosotros

¡Ora, insignificante sacerdote, tu destino está sellado!

- Arbusto maldito - córtalo,

No escuches palabras negras demoníacas.

- Pero no escuchamos nada,

Perdónenos, abad, pero no hay arbustos alrededor.

vas con la cabeza baja

Mataste a un ángel, lo quemaste en la hoguera,

La sotana oculta la opresión de la cadena,

Despiadados son los ojos de los iconos en el altar.

Esa noche, el templo estalló en llamas por un rayo.

Tormenta, conmoción, todos están de pie.

"Nuestro padre Juan se quedó allí,

Pero los demás se salvaron”, dijo el monje canoso.