Air Tuapse - ЗАМАЙ

И мы взлетим с тобой легко, как Air Tuapse

Мою роль сыграет Мягков, твою — Эльза Триоле

Посадочный талон оторван, бирка на багаже,

Но вот загвоздка — такой авиакомпании нет

Снег падал на пустырь, и мосты сожжены

Ты была в статусе будущей моей бывшей жены

Я был под градусом или дым, на ужин обрыдлый

Заебавший конфликт — жестокие игры

Я валюсь у твоих ног, я боюсь, что не смог

Бы убить тебя с лицом белым, будто бы листок

На котором ничего, похороны — Иезекииль

Эта полоса в снегу — пристегните ремни!

И мы взлетим с тобой легко, как Air Tuapse

Мою роль сыграет Мягков, твою — Эльза Триоле

Посадочный талон оторван, бирка на багаже,

Но вот загвоздка — такой авиакомпании нет

Песенка бьётся в висок, поётся тяжко

Снег прошёл, дышу легко, ещё одна затяжка

В эту зиму отращу себе мех, как у яка

Хоть урод, как Шулико, талант, как Кукояка

Я в Милан — убивать, ты веган, только блядь

Питекантроп, и рад, я ебал твою мать

Минул год, на день седьмой я понял, что умру

Сорок песен — это больше, чем я написать могу

И мы взлетим с тобой легко, как Air Tuapse

Мою роль сыграет Мягков, твою — Эльза Триоле

Посадочный талон оторван, бирка на багаже,

Но вот загвоздка — такой авиакомпании нет

Чего он искал во мне?

Любви не столько, сколько удовлетворения тщеславия.

Да, в нём было торжество тщеславного успеха.

Разумеется, была и любовь,

но большая доля была гордость успеха.

Он хвастался мной.

Теперь это прошло,

гордиться нечем.

Не гордиться, а стыдиться.

Он взял от меня всё, что мог,

и теперь я не нужна ему.

Он тяготится мной и старается не быть в отношении

меня бесчестным.

Да, того вкуса уже нету для него во мне, и если я уеду от него,

он в глубине души будет рад.

Моя любовь все делается страстнее и себялюбивее,

а его все гаснет и гаснет, и вот отчего мы расходимся.

И помочь этому нельзя.

У меня все в нем одном, и я требую, чтоб он весь больше и больше отдавался мне.

А он все больше и больше хочет уйти от меня.

Если б я могла быть

Чем-нибудь, кроме любовницы, страстно любящей одни его ласки;

но я не могу и не

хочу быть ничем другим.

И я этим желанием возбуждаю в нем отвращение,

а он во мне злобу, и это не может быть иначе

Если он, не любя меня, из долга будет добр, нежен ко мне, а того не будет,

чего я хочу, да это хуже в тысячу раз даже, чем злоба!

Это — ад!

А это-то и есть.

Он уж давно не любит меня.

А где кончается любовь,

там начинается ненависть

Этих улиц я совсем не знаю.

Горы какие-то, и все дома, дома… И в домах все

люди, люди… Сколько их, конца нет, и все ненавидят друг друга.

Мы жизнью расходимся, и я делаю его несчастье, он мое, и переделать ни его,

ни меня нельзя.

Все попытки были сделаны, винт свинтился.

Разве все мы не

брошены на свет затем только, чтобы ненавидеть

Друг друга и потому мучать себя и других?

Я тоже думала, что любила его и

умилялась над своей нежностью.

А жила же я без него, променяла же его на другую

любовь и не жаловалась на этот обмен, пока удовлетворялась этой любовью

Господи, прости мне всё

Y despegaremos contigo fácilmente, como Air Tuapse

Myagkov hará mi papel, Elsa Triolet hará el tuyo

La tarjeta de embarque está arrancada, la etiqueta está en el equipaje,

Pero aquí está el problema: no existe tal aerolínea.

La nieve cayó sobre el páramo y los puentes se quemaron

Estabas en el estado de mi futura ex esposa

Estaba bajo un título o fumaba, ávido de cena

Conflicto jodido - juegos violentos

Estoy cayendo a tus pies, tengo miedo de no poder

Para matarte con la cara blanca, como una hoja

En lo que no hay nada, un funeral - Ezequiel

Esta franja está en la nieve: ¡abróchense los cinturones!

Y despegaremos contigo fácilmente, como Air Tuapse

Myagkov hará mi papel, Elsa Triolet hará el tuyo

La tarjeta de embarque está arrancada, la etiqueta está en el equipaje,

Pero aquí está el problema: no existe tal aerolínea.

La canción late en el templo, se canta fuerte

La nieve ha pasado, respiro tranquilo, una bocanada más

Este invierno creceré pelaje como el de un yak

Aunque un monstruo como Shuliko, talento como Kukoyaka

Estoy en Milán - para matar, eres vegano, solo follando

Pithecanthropus, y me alegro de haberme follado a tu madre

Pasó un año, al séptimo día me di cuenta que iba a morir

Cuarenta canciones es más de lo que puedo escribir

Y despegaremos contigo fácilmente, como Air Tuapse

Myagkov hará mi papel, Elsa Triolet hará el tuyo

La tarjeta de embarque está arrancada, la etiqueta está en el equipaje,

Pero aquí está el problema: no existe tal aerolínea.

¿Qué estaba buscando en mí?

El amor no es tanto como la satisfacción de la vanidad.

Sí, hubo un triunfo de éxito vano en ello.

Por supuesto, hubo amor.

pero una gran parte fue el orgullo del éxito.

Se jactó de mí.

ahora se ha ido

nada de lo que estar orgulloso.

No para enorgullecerse, sino para avergonzarse.

Me quitó todo lo que pudo,

y ahora no me necesita.

Él está agobiado por mí y trata de no estar en una relación.

yo deshonesto.

Sí, ya no me queda ese gusto por él, y si lo dejo,

se alegrará en lo más profundo de su alma.

Mi amor cada vez es más apasionado y egoísta,

y todo se va y se va, y por eso nos separamos.

Y no puedes evitarlo.

Todo lo tengo solo en él, y exijo que se entregue cada vez más a mí.

Y quiere alejarse de mí cada vez más.

si pudiera ser

Cualquier cosa menos una amante, amando apasionadamente solo sus caricias;

pero no puedo y no quiero

Quiero ser nada más.

y con este deseo le provoco repugnancia,

y él es maldad en mí, y no puede ser de otra manera

Si él, no amándome, por deber es amable, gentil conmigo, pero eso no sucederá,

lo que quiero, ¡pero es mil veces peor incluso que la malicia!

¡Esto es el infierno!

Y esto es lo que es.

Él no me ama por mucho tiempo.

donde termina el amor

donde empieza el odio

No conozco estas calles en absoluto.

Algunas montañas, y todas las casas, casas... Y en las casas todo

gente, gente... No hay límite a la cantidad que hay, y todos se odian entre sí.

Nos separa la vida, y yo hago su desgracia, él es mío, y no rehago ni,

Tampoco puedo.

Se hicieron todos los intentos, el tornillo se arruinó.

¿No somos todos

arrojado a la luz entonces solo para odiar

entre sí y, por lo tanto, torturándose a sí mismo y a los demás?

También pensé que lo amaba y

se alegró de su ternura.

Pero viví sin él, lo cambié por otro

el amor no se quejaba de este intercambio mientras estaba satisfecho con este amor

Señor perdóname todo