Чистосердечные - Честер Небро

Гаврилов: «Я не исключаю того, что, может быть,

Мне не удастся доказать Вашу вину.

И, в общем, в каком-то смысле это даже неплохо».

На чёрном «Ровере"из форточки летит окурок,

Пока продажный опер торгует хмурым

На шахматной доске передвигаются фигуры.

Ты среди них один во всей Вселенной,

Я среди тех, кого не напугали перемены.

Всё будет ровно, Сеня, пускай и не сегодня.

Мы, словно тени, снова спустились в преисподнюю.

Не ради денег на улице включали день,

Включите мозг, или же выключите насовсем.

Это система, непонятны их темы и термины,

Система в нас воспитывает демона.

Целомудрие, творчество или продукты с конвейера,

Делай, как хочется, делай то, во что верится.

Пальцы крошат кусок, не хочет, но крошится,

Я верю, всё, что вложил, вернётся и приумножится.

Припев:

Check!

А не напрасен ли был этот забег?

Скажу: «Конечно, нет», в конце не жди конечные,

А в этом трэке, чё, самый веский аргумент.

Я верю, что не мент будет читать мои чистосердечные.

А знаешь, мне всё так же мерещится,

Когда в пустые карманы сыпется медь.

Голодный медведь и старуха-процентщица,

Полезные люди и бесполезная смерть.

Прости меня, грешника, за нравы здешние,

За то, что страхи у меня в рюмочной смешивал.

Маршрутами пешими без проводников и посредников,

Под вспышками фотокамер в камеру смертника.

Не ставь на мне крест, пока друзьям не проставлюсь,

И если есть интерес, заходи, я оставлю.

Жизнь — это тест, и мы снова тестируем грабли.

Принесите мне яда, и я выпью до капли.

Это не просто треки, это крики души,

Но мы шагаем к вершине, не смотря на режим.

В кулаки чёрный крикет, глубже дыши,

Я знаю, ты ещё дышишь, я знаю, ты жив.

Припев:

Check!

А не напрасен ли был этот забег?

Скажу: «Конечно, нет», в конце не жди конечные,

А в этом трэке, чё, самый веский аргумент.

Я верю, что не мент будет читать мои чистосердечные.

Гаврилов: «Я последую Вашему совету и буду молчать».

Декабрь, 2015.

Gavrilov: "No excluyo la posibilidad de que, tal vez,

No podré probar su culpabilidad.

Y, en general, en cierto sentido, incluso es bueno”.

En un Rover negro, una colilla sale volando por la ventana,

Mientras la ópera corrupta comercia sombría

Las piezas se mueven en el tablero de ajedrez.

Tú eres el único entre ellos en todo el Universo,

Soy de los que no le temen al cambio.

Todo estará bien, Senya, aunque no sea hoy.

Nosotros, como sombras, nuevamente descendimos al inframundo.

No por dinero en la calle encendido el día,

Enciende tu cerebro, o apágalo por completo.

Este es un sistema, sus temas y términos son incomprensibles,

El sistema en nosotros trae un demonio.

Castidad, creatividad o productos de la cadena de montaje,

Haz lo que quieras, haz lo que creas.

Los dedos desmenuzan una pieza, no quieren, pero se desmoronan,

Creo que todo lo que has invertido volverá y se multiplicará.

Coro:

¡Cheque!

¿Fue esta carrera en vano?

Diré: "Claro que no", al final no esperes a los finales,

Y en esta pista, qué, el argumento más convincente.

Creo que ningún policía leerá mis sinceros.

Y sabes, me sigue pareciendo lo mismo,

Cuando el cobre se vierte en los bolsillos vacíos.

El oso hambriento y el viejo prestamista,

Gente útil y muerte inútil.

Perdóname, pecador, por las costumbres aquí,

Por mezclar miedos en mi copa de vino.

Rutas a pie sin guías ni intermediarios,

Bajo los flashes de las cámaras en la celda de la muerte.

No me pongas una cruz hasta que ponga a mis amigos abajo,

Y si hay interés, entra, te lo dejo.

La vida es una prueba, y estamos probando el rastrillo nuevamente.

Tráeme veneno y beberé hasta la gota.

Estas no son solo huellas, estos son los gritos del alma,

Pero nos estamos moviendo hacia la cima, independientemente del régimen.

Grillo negro en puños, respira más profundo,

Sé que todavía estás respirando, sé que estás vivo.

Coro:

¡Cheque!

¿Fue esta carrera en vano?

Diré: "Claro que no", al final no esperes a los finales,

Y en esta pista, qué, el argumento más convincente.

Creo que ningún policía leerá mis sinceros.

Gavrilov: "Seguiré tu consejo y guardaré silencio".

diciembre de 2015.